Зеленая растительность. Мутный туман над головой. Свежий влажный ветер, запах листвы, звуки леса. От всего этого Лайм за неделю путешествия по пустыне успел отвыкнуть. Казалось бы, стоило бы радоваться столь желанному избавлению от ненавистных песков? Увы.
Если чего Лайм и не любил больше пустыни, так это вещей, которых не мог осознать. Признавая существование божественных сил, повелевающих Сайроном, Кельвин всегда считал, что это дела давно минувших дней. Тиграны с их верой, эльфы с их далеким прошлым, все это было от Лайма крайне далеко. Конкретно сформулировать причину своей неприязни к высшим силам Кельвин вряд ли бы сумел, все его претензии сводились, по сути, к детской формулировке: "Не честно!". Тот факт, что некто, исполняя свои неведомые прихоти, мог бы распоряжаться его судьбой, Лайм принимать не желал. В мире была масса существ могущественных, чудовищно сильных, опасных, он был бессилен перед стихиями, природными катаклизмами, жарой и холодом, но все это было честно. Правильно. Все это могло его убить, но все это жило по тем же правилам, что и сам Лайм. Наличие осмысленных сил, стоящих за рамками правил, заставляли Кельвина чувствовать себя фигурой на шахматной доске, которая знает, что ее действиями управляет неведомый игрок, стоящий за пределами доски, который волен решать все за него. Лайм не был романтичным почитателем максимальной свободы, но хотел думать, что за свои поступки несет ответственность он сам, а не кто-то иной.
Последнее, что видел Лайм перед тем, как очутиться в колючих зарослях крыжовника, были красные глаза, смотрящие на него прямо из песчаной бури. Каким-то чудом он не потерял саблю, и теперь, негромко вспоминая самые сочные метафоры, почерпнутые им за годы морских путешествий от мастеров изящной словесности, прорубал себе путь на волю.
Вывалившись, наконец, из кустов, Лайм огляделся, чтобы понять, куда его закинула... очень бы хотелось узнать, какая скотина закинула его туда, где он находится, и сказать ей все, что он думает о незапланированных путешествиях, телепортациях, неведомой магии и красноглазых песчаных тварях. Поляна. Кусты. Деревья. Трава. Познания Лайма в географии и ботанике подсказали, что он находится где-то в средней полосе материка. Дерайтус? Элария? Терра? Гадать можно долго. Хорошо хоть, компас работает.
Поскольку присутствия прочих живых существ, разумных или нет, Лайм не ощущал, то принял решение заняться непосредственно собой. Раздевшись и разувшись, он принялся вытряхивать песок из всех щелей своей одежды и своего организма. Закончив с песком, Лайм напился воды, а потом в чем мать родила улегся на траву и уставился в небо. План дальнейших действий был, в общем-то, очевиден - двигаться в выбранном направлении (монетку кинуть, что ли?), искать поселения разумных существ, если они дружелюбны - пообщаться и выяснить, где он, если они враждебны... ну, например, захватить кого-нибудь послабее и поменьше, уволочь подальше в лес, склонить к откровенности, выяснить, где он. Однако, для всего этого надо было опять куда-то идти, а Лайм и так порядком устал. Все же спать в неизвестном месте было слишком глупо, но поваляться немного и дать отдых ногам Кельвин мог себе позволить.
Резкий треск заставил его вздрогнуть и вскочить. Он что, и впрямь уснул? Подхватив ножны с саблей, Лайм замер и прислушался. Треск раздался ближе, и спустя мгновение на поляну выскочил джант. Будучи явным гостем в этом лесу, джант выглядел разъяренным, однако, не спешил нападать. Оценив диспозицию, Лайм понял, что джант явно не будет спрашивать, как пройти в библиотеку, и принял решение действовать.
Через две минуты Лайм ломился вперед, не выбирая дороги. Саблю, которая сейчас составляла единственный элемент его гардероба, он закинул за спину и туго затянул перевязь. По-хорошему, ее стоило бы выкинуть, но он предпочитал сохранить какой никакой шанс на случай, если зверь его догонит. Сейчас он готов был признать, что, возможно, стоило поискать иной, дипломатический путь решения вопроса, а швырять в джанта кинжал с тридцати метров, только проснувшись, было идеей не самой блестящей в его жизни. Теперь джант обрел ясность в своих мотивациях, и жаждал исключительно одного - крови странного человека, несущегося впереди с небывалой скорость.
Будь они в пустыне, даже кровь драконов не помогла бы человеку, но в лесу джант явно чувствовал себя не так уверенно, и периодически спотыкался, даря своей жертве лишние секунды. Лайм с удовольствием залез бы на дерево, но он не был уверен, что его преследователь не сумеет последовать за ним. Что там писал о джантах Кевинсон Ричардс? Из семейства волчьих, живородящие, крайне хитры, агрессивны, своенравны. Про деревья там не было ни слова, так что пока были силы - Кельвин предпочитал двигаться, нежели загонять себя в ловушку с непредсказуемым исходом. Он уже исколол подошвы, и, кажется, сломал мизинец на правой ноге об корень местного аналога дуба, но в разрезе возможных последствий остановки Кельвин счел боль в ногах несущественной мелочью.
Впереди показался просвет. Перепрыгнув спиралевидный корень какого-то странного приземистого дерева, Лайм выскочил на очередную поляну, освещенную тем странным молочным туманом, который заменял тут небо, и увидел, что он не одинок. Из трех присутствовавших на поляне (людей? эльфов? да какая разница) субьектов один благоразумно уже начал двигаться в направлении, противоположном тому, откуда раздавался треск и рев.
-БЕГИТЕ! - прокричал Лайм двум оставшимся, и на крейсерской скорости промчался мимо них, не обращая внимания на то, последуют ли они за ним. Каждый сам за себя, ребята. Если джант вас сожрет и отвалит, что ж, туда вам и дорога.
Отредактировано Кельвин Лайм (02.12.2017 16:10)
