Совет эльфов было местом, оказавшись в котором хотя бы раз многие начинали сомниваться в том, существует ли это государство на самом деле. Пожалуй, его можно было сравнить с драконьем, разве что у древнего народа места наследовались, а вот ящеры смекнули, что лучше выбирать (так меньше шансов, что старые счеты и кровные обиды дадут о себе знать).  Восемь великих домов, восемь постоянных членов совета, который сейчас присутствовали за столом, столь урезанный состав был вызван спешкой, с которой король собрал его, многие просто не успели прибыть (или не были приглашены, кто знает). Но советников пугал не вопрос правителя (к его выходкам все уже давно привыкли), а факт, что заседания началось без одного очень важного, можно сказать незаменимого человека — королевы. Это было верхом неуважения, а еще прямым свидетельством того, что две стороны одной расы вновь задумывают нечто глобальное и грядут большие перемены. «Лорды спорят, а у народа летят головы»,- говорят  порой люди, пожалуй, они бы сильно удивились, узнав, на сколько близки были мысли эльфов сейчас к этой смертной формулировки.
-Ваше величество, не уместно начинать заседания без Великой королевы,- заметила глава дома черного паука (ходили слухи, упорный, что у них с Эниэль были интересны и запутанные отношения, то ли общий любовник, то ли любовница, в общем, нежная трепетная ненависть на грани убийства и любви).
-А смысл?- заметил глава дома Алой Луны.- Мы все знаем ее мнение и отчасти с ним согласны. Ваше величество: тот кто предал однажды, предст вновь. Опасно и глупо думать, что старые счеты так легко забываются. Прощение в этих случаях, сродни признания слабости, а слабость, опасна. Не уже ли Акавир так ничему нас не научил?

Каждое заседание совета было подобным арене, где на открытой площадке мог высказаться каждый из присутствующих и имел право свободно выдвигать свои идеи, так было по замыслу изначально. С тех далеких времен совет уже давным-давно стал ни чем иным как псарней, где только стоило увидеть свежий кусок мяса, и у всех могло сорвать голову. Прямо сказать, Кварион испытывал мало удовольствия от подобных мероприятий, но такие вот встречи составляли неотъемлемую часть его жизни по управлению всем государством со сложным строением в обществе. В таких условиях гораздо проще было таким, как Адриан, который, подобно клоуну, даже нет, шуту мог вести себя бестактно и надменно, предпочитая скорее флиртовать с королевой или женой короля, чем вникать в суть проблем. Чего нельзя было сказать о нем сейчас, поскольку в его словах читалась не только типичная ему насмешка над королем, но еще и согласие с тем, что законы были приняты как-бы на скорую руку и до конца не продуманными. Подобную тенденцию и зацепил глава серых домов своими словами, - «Конечное замечание нашего верного подданного Адриана как нельзя яснее показывает нам небольшую, на первый взгляд, недоработку по всем терминам и определениям. Уважаемый архивариус, скажите нам, что говорит закон о предателях». Обращение короля было слегка демонстративным, возможно даже намекающим на то, что никому из присутствующих он не доверяет трактовать подобные определения настолько, что бы спросить у кого из членов совета.
Архивариус отличался от всех остальных председателей тем, что всегда чувствовал себя уверенно и спокойно, даже сейчас, находясь среди собратьев, которые явно ему не были рады, проявлял завидную выдержку. «Ваша Светлость», - начал гость, - «В определениях нашего закона значения «предатель», как такового по сути дела нет, скорее мы можем увидеть термины «заговорщик», «провокатор» или «шпион».», - Эльф слегка откашлялся, пытаясь перефразировать некоторые слова, которые хотел говорить следом за сказанными. «Изучая же этот пакет документов, которые наспех был принят достопочтенными членами совета, мы встречаем лишь одну формулировку – «предатель», при том, что неизвестно достоверно, потенциальный виновник и нарушитель этого закона предал интересы определенного дома, который, допустим, участвовал в заговоре против короны, или же предал интересы Эларии, вступая в заговор против монарха. Тем более, что среди документов, с которыми, по-видимому, были не все хорошо ознакомлены указано, что ни сам осужденный, ни его родственники не могут занимать руководящие посты в политике и во всей Эларии, будь то хозяин таверны или, даже член совета».
Среди всех присутствующих начал раздаваться легкий шёпот, на что сразу отреагировал Кварион, - «Большое спасибо, этого достаточно», сделав небольшую паузу, монарх теперь уже обращался к совету, - «Как видите, ни родственники, ни близкие осужденных в предательстве занимать руководящие посты в нашей стране уже не могут. Я не знаю ,кто в мое отсутствие подавал подобный пакет документов на голосование и тем более не знаю, под каким предлогом вы, уважаемые господа, согласились отдать за него свой голос. Потому я лишь задам вопрос, ответ на который хочу услышать взвешенный и обдуманный, потому не спешите отвечать сразу – мы будем вносить уточнение из-за неточностей в законе. Что окончательный приговор по таким вопросам будет выносить монарх на судилище в Эльрате, поскольку заговоры против власти, будь она верховная или местная, должны быть рассмотрены верховным судьей, коим выступаю я, что бы самому вызвать свидетелей в столицу, при необходимости.  И расспросить сам обо всем произошедшем и окончательный приговор выдает корона, обжалованию который подлежать не будет и станет обязательным для исполнения во всех краях нашей Эларии, - это первый вариант. Второй – более нежеланный для меня и требующий более длительных затрат и сил, и времени, - начать изучать в чьем роду были заговорщики, интриганы и подстрекатели, что бы в дальнейшем, чего бы мне уж сильно не хотелось, лишать наших уважаемых председателей глав домов мест в совете. Учитывая живую и богатую историю нашего царства, под вопрос может стать и общая легитимность подобного совета. Так что я жду ваших мнений, как мы будем поступать дальше».

- Ваше Величество, здравствуйте, вы как всегда великолепны, - поприветствовал Адриан королеву. - Только вот "подобное" можно найти у каждого в этом помещении, за редкими исключениями. Вся наша власть насквозь пропитана интригами, подтасовками и предательствами. Мелкими, крупными, заметными и не очень. К этому так все привыкли, что на предательство даже не надо закрывать глаза, оно стало обыденным и само собой разумеющим. А уж тем более никто из здесь присутствующих не может отвечать за поступки своих предков - в конце-концов мы все потомки народа что когда-то уничтожили богиню Теон, что тоже с их стороны можно расценивать как предательство. Смотря с какой стороны посмотреть и никакие старые записи нам не дадут однозначного ответа, а если и дадут, то где уверенность что они правдивы? Даже нынешняя ситуация может стать предательством для кого-то. Смотря по отношению кого расценивать. Впрочем прошлое нам все равно не изменить, можно замаскировать, приукрасить, перевернуть это все так, что этим можно будет гордится, но все останется по прежнему: история нашего народа началась с предательства. Слово "Предатель" это довольно размытая формулировка
Теперь, если позволите, я начну говорить от имени Серого Трибунала. Ваши Королевские Величества, уважаемый Совет, - Шут отвесил поклон. - Мне кажется что король оказывает давление на совет. Что мы услышали из речи короля? Он предложил нам два варианта и если упустить лишние формулировки, то в голом виде они будут выглядеть следующим образом. Вариант номер один: окончательное решение по вопросам так называемых предателей будет принимать лично король. Таким образом, если мы примем этот вариант, король заимеет в своем арсенале безгранично могущественный рычаг давления на совет. Вариант номер другой: тут мы наблюдаем не прямую угрозу: мол если вы не выберете первый вариант, то мы начнем полное разбирательство по тем у кого были в роду прецеденты предательства и тогда полетят все члены совета со своих мест. Но что мешает королю поступить таким же образом в первом варианте? Благородство? Признательность за то что совет принял его решение? Прошу подумать над этим.
Мои предложения по поводу данного свода законов, что сейчас находится на рассмотрении. Во первых дать четкое определение слову "предатель", во вторых упразднить пункт о "грехах отцов", в третьих отдать суждение по этому закону серому трибуналу. Зачем снова изобретать колесо? У вас уже есть орган который  ограничивает влияние совета на королевскую власть и наоборот и выступает судьей.

Наконец-то! Наконец-то впервые за много лет Нимаэль наслаждалось тем, как две другие семьи пытаются поделить между собой власть, то и дело силясь переманить ее на свою сторону. Обычно, такая роль доставалась Адриану, который хитрым зверьком мелькал между темными и светлыми эльфами, подыгрывая, то одним то другим, а про себя посмеиваясь, на сколько глупы и предсказуемы их споры. Порой подобную роль играл и король, с упоением следя за раздорами королевы и главы  светлой семьи — греясь в пламени страсти двух таких разных женщин. Но как говорят смертные, у каждого желания найдется свой шутник. Желание королевы наконец-то исполнилось.
-Друг мой,- обратилась она к главе серой семьи.- Предательство остается таковым всегда, на какой бы стороне ты не оказался. Хотя, я понимаю, что люди, с которыми вы так часто и тесно общаетесь, любят говорить, что вовремя предать -  это не предать, а предвидеть. Забавная формулировка, правда к счастью к нам она не имеет ни какого отношения,- королева явно претила сама мысль, что кто-то начнет копаться в понятиях, которые должны оставаться незыблемыми. По крайней мере на этом этапе существования страны.
-О да, давайте вернемся в века смуты и раздоров,- откинувшись на троне, наиграно восторжено среагировала на всю долгую и муторную речь ставленника короля (который скорее был марионеткой, чем эльфом).- Заставим дома вновь жить по милости сильнейшего и прихоти одной конкретной особы. Скажите мне, милый мой,- ее взгляд напоминал глаза хищника, который увидел легкую добычу.- А что бы стало с вами, если бы не Трибунал?- вопрос был весьма опасным, но и красноречивым. Многие присутствующие в зале знали, что если бы не серая семья, то скорее всего этот конкретный эльф давно был бы мертв (и сделано это было бы по закону), но по закону старому и древнему, как сама Элария: закону Тьмы и Света, что был дан еще со времен древних богов. Королева явно намекала, что все могло вернуться к тем темным или великим временам (в зависимости с какой стороны посмотреть)

Обстановка в зале совета продолжала становиться сложнее, подобно как один камень взятый из за пазухи и брошенный в воду провоцирует круги и волнение по водоему, так и выпад короля повлек за собою напряженность сразу же после высказанных фактов, даже не подозрений, а фактов проступков главы серой семьи. Эти двое эльфов пренебрегали друг другом и, по возможности, никогда бы не стали делить этот зал своим присутствием, но политика – дело обязанности, а не чувств и желаний. Но политика политикой, а вот власть была инструментом восхитительным, стоило ее в какой момент неправильно понять, или даже подойти с ошибочной стороны, как сразу же появлялся риск стать жертвой своего легкомыслия. Она была подобна женщине, именно женщине, при правильном подходе, которая готова отдаться целиком и полностью, но только если ты сам будешь отдан ей полностью, принадлежать только ей и никаких альтернатив. Однако, стоит если лишь оставить ее без своего внимания, выпустить на миг из поля зрения и остудить по ней страсть, она станет подобно урагану, сметающим все воспоминания и уничтожающую своего обидчика, рубя на корню. Люди говорят, что от любви к ненависти всего лишь один шаг, до чего же они глупы, видимо их жизнь на земле, их короткое существование и вправду ничему их не учит. Ведь они не понимают, что на самом деле и шага нет – граница настолько тонкая и постоянно рядом, что стоит только оступиться, засомневаться и расплата последует непременно. За эту самую власть и была объявлена война, когда были разосланы приглашения  о совете по указу короля, за нее и велась битва, когда Кварион предложил упразднить закон, утвержденный советом единогласно под диктовку Эниэль, потому король и хотел в ней победить. Но жизнь полна сюрпризов, иногда прогнозируемых, к примеру, если не пригласить Нимиэль на подобные игрища, можно без сомнения быть уверенным – все равно появится, а бывают неожиданные, мерзкие, например выпад Адирана, позволившего себе дерзкий жест, бросив мятую копию отчета почти через весь стол к рукам Квариона.
Правитель сидел молча, смотрел на мятый сверток у своих рук, подобный жест Адрина был выпадом в сторону короны, и это видели все, это знали все о предвзятостях в отношениях между серыми домами и семьей дома Золотой Лилии. Недаром ведь на том турнире в честь коронации убийцей оказался именно выходец из серых семей, более сговорчивых с заказчиком убийства, чем кто бы то ни был, но насильно мил не будешь, симпатию завоевать не возможно, а вот заставить соглашаться, манипулируя фактами и догадками, имея достаточно полномочий, Кварион был способен. «Достопочтенные братья и сестры, все мы видим Эларию сильной и процветающей землей, благодаря общему вкладу она и является такой», - начал свое обращение к совету король, слегка откинув быстрым движением руки мятую макулатуру в сторону от себя, почти до ближайшего угла. «Почвой и фундаментом этого результата стал баланс сил, который испокон веков соблюдается короной, однако, когда этот баланс, пусть даже неосознанно ломается изнутри, мы рискуем оказаться слабыми, пусть и не сразу, но со временем перед нашими внешними врагами, разве у нас их мало? Но когда они поймут, что мы погрузились в смуту и междоусобицу, где окажемся мы, когда тиграны переступят границу с Эларией, аэри из Алой Империи нарушат свои границы, чьи семьи и близкие окажутся под ударом в первую очередь?», - взгляд во время последних слов был направлен на королеву. Да, Кварион понимал, что сейчас Нимиэль живет в Эльрате по долгу службы и обязанностей, возложенных на нее не так даже народом эльфов, как ее сестрой, пешкой которой она и была, о чем очень сожалел правитель. «Явный пример у наших границ – земли лордов Терры, они грызутся друг с другом, а земли теряют, сами того не понимая, но это люди, будем ли мы уподобляться одной из самых простых рас по природе, перечеркивая нашу особенность и богатую историю? Я никому из вас не желаю, что бы ваши дети стали лакомым яством на невольничьих рынках Вейтрала или пищей для экспериментов в пещерах аэри. Я скажу как есть – баланс нарушен, не буду сейчас искать виноватых, но это сейчас, а если мы сможем прийти к общему знаменателю, я буду занят более важными делами, чем прокапывать почву, на которой каждый из вас стоит, как он думает, твердо. Элария важна вам, она дорога мне, достопочтенный архивариус!», - обратился к своему приближенному король. «Ошибки нужно исправлять, как заметил Адриан, в наших законах их достаточно, потому, как и заметил глава Серых домов Адриан, Серый Трибунал находиться в стороне от принятия конкретных решений и своим рассмотрением видит лишь недостатки принимаемых вами решений, дорогие члены совета.  И вместо того, что бы воплощать их в жизнь, они отлаживаются до полного заключения Трибуналом, тормозя важность ваших решений». Никто не уловил того момента, когда король вновь обращался ко всем присутствующим, а не только к архивариусу, - «Я поддерживаю инициативу Адриана упразднить Серый Трибунал, освобождая нас от барьера и пропасти между законодательной властью в лице короны, и исполнительной, в вашем лице, членов совета. Без этого бремени мы в разы сможем ускорить принятие необходимых нам решений, в случае диверсий или саботажей на нашей земле руками врагов. Мы сможем вернуться к древней модели нашего королевства, потому я ставлю вопрос вторым в очереди об упразднении Серого Трибунала, как того и просит господин Адриан». Речь затихла, как это все провернул в один миг Кварион стало ясным следующее – играть словами он умеет и более того, он пришел на эту войну победить, вопрос лишь касался в том, кто захочет стать на его сторону и быть союзником, что бы греться в лучах победы в скором времени.

В Эльрате, как и всем королевстве эльфов, политика была очень скольким явлением и многополярным, именно это делало управление народом эльфов гораздо сложнее и не зацикливало власть в одних руках.  Но напротив, вековые традиции настолько умело распорядились распределить власть между личностями, что сами по себе те существовать не могли, но и потеря одного особой катастрофой могла бы не стать. Учитывая продолжительность эльфов, привыкших нести свое существование тихо и безмятежно, некоторые потрясения всегда имели далеко идущие последствия и если, допустим, королева, видела угрозу в Кварионе, который, по ее мнению, хотел перетянуть на себя некоторые полномочия, то это было лишь ее взглядом. Взглядом личностным, который был основан на страхе, прежде всего, потерять свое положение в Эльрате, потому как Эниэль ведь была далеко, но достаточно помогла своей сестре запустить щупальца в политику и окружение, подчинённое королю. И устраивать Кварион мог свою коллегу по управлению, если бы жизненным девизом выбрал «Расслабься и получай удовольствие», тогда бы не подымались подобные разговоры на Собраниях Совета, да и вообще бы Советов бы никто не собирал. Король же видел, что баланс уже был нарушен настолько, что ситуацию нужно было не исправлять ,а реанимировать, и речь шла не о том, что буквально несколько дней назад у него из-под носа увели узницу, или когда его не было в Эльрате, протолкнули законы. Дело обстояло гораздо хуже – пресловутый серый трибунал стал обычной марионеткой, в которую были запущены нити кому только не лень, что бы дергать при каждом удобном случае, когда захотят. Самому монарху не было обидным, что у него попросту не было влияния на Трибунал, он, со своей высоты полета, видел, что эта система изжила себя, превратившись в весьма удобный механизм прикрывать собственные махинации в управлении королевством.
Но Кварион слушал каждое слово своей коллеги, прокручивая его мыслями несколько раз в голове, каждое из них, где то были уловлены угрозы, услышаны предостережения и в конце, как контрольный выстрел в голову – обвинение.  Именно этого прокола со стороны Нимиэль и ждал Кварион, вслушиваясь в ее фразы, понимая, что подобный маневр всегда говорил лишь о том, что она боится, пусть это циничная фигура и всячески изворотливая от прямых ответов интриганка.  Но вся эта глухая защита, которая перешла в нападение, свидетельствовала об ее нервах, которые щекотало это Собрание, еще немало важным фактом  в этой картине происходящего стало и ее личное прибытие, что бы самой лично контролировать ход происходящего. Но среди подобных интриг и скрытых текстов посланий монарх не чувствовал себя дискомфортно, напротив, это было его стихией, его природой, вот только понимания не было между первыми фигурами Эльрата. Что напрочь изводило управление страной в последнее время, и этому нужен был наступить логический конец, развязка, давно завязанных узлов и затянутых петлей на шеях.
«Ваше Величество», - сказал наиграно Кварион, естественно обращаясь к королеве, но с таким легким ударением, будто бы ставил под сомнение это ее звание или напоминал ей, кем она является здесь перед ним. «Вы говорите о страшных потрясениях, которые сотрясали нашу землю без существования серого трибунала, и я не упраздняю его заслуг перед нашим обществом», - голос был настолько спокойным, что казалось, Кварион просто вслух размышляет о недавних приключениях , что с ним происходили. «Однако, подобных коллапсов не стало меньше при существовании данного рычага управления. Только сейчас я поднял вопрос о контрабанде, масштабы ведь заставляют содрогаться», - эль понимал, что это явление, прежде всего, было выгодным для темных домов, но не стал указывать, что это выгодно ее сестре. Что бы там ни было, и как бы Кварион не пытался донести свои мысли, а стоило отдать ему должное, как политик, он маневрировал между сторонами, что позволяло говорить ему общими фразами, и все понимали суть, о чем говорится. «Я уже не говорю, о покушении на меня на турнире, в котором были, как раз замешаны убийцы из серых семей, только вот трибунал ничуть не беспокоиться проводить расследования по этому поводу. А все мои запросы проводить подобное блокируются, серим трибуналом, как и желание ее величества, избавиться от нас всех», - последние слова фразы были цитатой королевы, что пыталась отстоять целесообразность существования механизма власти, который удерживала, такое чувство, она персонально, для своей защиты от расследования ее же прошлых грехов. Но процитировал слова королевы Кварион, что бы разрядить обстановку, нависшую от дискурса с королевой, и ему даже удалось это сделать, потому что некоторые из членов Совета откровенно расплылись в улыбке, сменив свои угрюмые гримасы. «И поскольку говорю сейчас я, то позвольте сказать еще и то, что это далеко не все катастрофы, от которых содрогались наши земли за последнее время, я прошу достопочтенного архивариуса предоставить мне полный список, который я подготовил для ознакомления его королевой». В этот самый момент, эльф, что знал о данной уловке, поднялся из-за стола с письменными приборами и передал некоторый пергамент королеве лично в руки. Текст на бумаге точь в точь повторял предписание, которое было передано Квариону в темнице, и подпись королевы в самом ее конце, а еще дописанный текст от руки Квариона.

Но король продолжил, видя, что его коллега по власти все-таки читает, что было написано,  но эмоций пока что не уловил, потому решил продолжить, - «И знаете, Ваше Величество, я ведь всегда открыт для диалога, что бы подобного больше не повторялось.  И очень сожалею, что не найдя его в одной плоскости, приходиться выносить все происходящее на совершенно другой уровень решения проблем Эларии». Кварион не обманывал, продолжительное время он пытался найти с королевой общий язык, наладить диалог, и видя, как ее бессовестно использует сестра, понимал, что она живет и дышит, пока приносит пользу, возможно, ему было трудно это понять, потому как он не был из темных семей. Однако, когда он решил спасти ее  жизнь от убийцы и от Нимиэль не последовало вообще никакой реакции, ни тебе благодарности, ни признания, а только ход Братством Тишины, конечно же это приводило в недоумение. Но одно Кварион сейчас понимал, что какие бы игры не вели темные семьи у себя там, в горах, в пещерах, но здесь Эльрат, здесь исконные земли светлых эльфов. А предшественники Квариона никогда не позволяли запускать длинные клешни в Эльрат, потому и монарх был настроен решительно, когда созвал этот Совет и сейчас, его настойчивость не поколебалась. Эльф отказался от угроз, маневров шантажа и устрашения, ведь он не был темным, но понимал, что свою законную власть нужно отстоять, иначе он окончательно превратиться в шута на троне, короля без одежды.
«И так, в виду всех перечисленных темных пятен на сером трибунале…», - монарх сделал выдержку и дал паузу, что бы оставить королеве возможность, последнюю, дать шанс решить. Значит ли для нее поступок Квариона хоть что-нибудь или она просто посмеялась над ним тихо про себя. Значит ли для нее диалог с королем что-нибудь, или она уже давно считает его пережитком прошлого, который только мешает ей воплощать свои планы. Кварион, говоря честно, был одинаково готов к исходу двух вариантов, и сколько бы сейчас не было присутствующих членов в Совете, но все понимали, что ведущих игрока лишь только двое, и горе Эларии, если они не договорятся.

На самом же деле, в политике эльфов не было принято делать громкие заявления для того, чтобы обратить на себя внимание, гораздо изящнее было действовать невидимой дланью, с присущим тебе подчерком. Эльфы были изящным народом, как в понимании культуры и искусства среди светлых семей, так и в интригах, коварстве и.. политике среди темных представителей лесного рода. И каждая фигура на этой шахматной доске, делала свой ход обдуманно, беспокоясь лишь за свой тыл, стремясь получить лишь только для себя выгоду от этой партии. Но кто же тогда были главные игроки, сидящие по обе стороны игрового поля? – Все было относительно, и если кто мог подумать, что здесь все решалось хоть кем-то из членов Совета, даже после того, как часть его мест начали быть избираемыми, все же глубоко ошибались. На этом этапе, перевес был в пользу Квариона и никто, ни Эниэль из своих пещер, ни глава серых семей не представляли существенную конкуренцию для эльфа в Эльрате, кроме одной только Нимиэль. Королеву Кварион уважал, хотя ее и боялись многие, и не без причины, стоит заметить, что этим страхам есть причины, однако же в открытую Король и Королева никогда не выступали против друг друга, поскольку подобного рода конфликты могли привести к гражданской войне между целыми кланами Эларии, что было бы лишь на руку внешним врагам.
Высокие персоны, заслуживали высокой игры, ведь каждая хищная птица знает свой предел высоты, для иных непостижимый, но все же предел. Именно подобными «высокими» уловками коронованные и действовали если хотели сделать следующий ход на этой доске политики, таким ходом Нимиэль умело воспользовалась, пока что светлого короля не было в столице. И, естественным ответом на этот выпад стало решение эльфа собрать Совет, чем и подал мощный сигнал для своей коллеги, тем более даже не пригласив ее на рабочее мероприятие, давая себе отчет, что без нее ничего не сможет исправить. Но все же подобный ход так или иначе привел бы к переговорам с Королевой, однако теперь Кварион предал вес своей стороне, предавая своей стороне в будущем диалоге больший вес своим интересам. Подобных поступков эльфы не гнушались, как и другие расы, остроухие могли пойти на, казалось, сумасшедшие поступки, лишь бы предать весу своим доводам или аргументам – фактами. Так, если Братству Тишины королевская казна убавляла финансирование из казны, те легко могли напомнить, что их сил недостаточно для, скажем, контроля всех агентурных сетей за границей и больше за достоверность развед.данных они не могут ручаться. У каждого были свои рычаги власти и влияния, оставалось лишь понимать, кто и в какой момент их может потянуть, чтобы действовать на опережение.
После своего возвращения, эльф тоже не остался безмолвным и решил собрать бесполезное заседание, на которое пригласил даже шута Адриана, коего видеть хотел меньше всех, но не Королеву, это был ответный ход, его шаг. И все же Кварион не призирал и не пренебрегал темной, скорее уважал и относился с симпатией к ее персоне, потому как она всегда знала границу и не переступала понятия интересов королевства в собственных играх. И все же ее решение было ожидаемым и прогнозируемым, ведь Король понимал, что эльфийка может или демонстративно покинуть зал и оставить ему больше шансов довести дело в его пользу или выйти на прямые, непосредственные переговоры и попытаться договориться. Хотя и выбор был в такой ситуации не большой, на самом деле они вдвоем шли по лезвию между политикой компромиссов и конфликтом интересов, но каждый пытался выдержать свою партию достойно. И все же, на прозвучавшее предложение Кварион ответил не сразу, продлевая паузу, которая повисла в помещении и, знает Логос только, какие мысли и замешательство мучало всех присутствующих, ставших невольными заложниками этого спора, к которому никто не имел отношения, все решалось короной в мере ее правовых полномочий. Только взгляд, оценивающий и внимательный, который испытывал предложение коллеги на прочность, будто бы она чего-то не договаривает или просто испытывает самого эльфа. Но молчание никто не смел прервать, кроме архивариуса, который решил вмешаться, чтобы напомнить, скорее, о своем присутствии, - «Ваше Величество, Королева. Спешу напомнить вам, что согласно законам, Корона не имеет права обходить в принятии решений интересы совета, который, как мы все знаем, собрал сегодня Король и..», - продолжить законник уже не мог, поскольку монарх приподнял ладонь, давая знак своему подчиненному замолчать.
- «Достопочтенный архивариус, с вашего позволения, я закончу вашу мысль», - взгляд правителя был брошен с упреком в сторону своего сторонника, но не достаточно явно, что бы могли заметить другие. Теперь уже Король обращался ко всему совету в целом.
- «И поскольку сегодняшнее заседание нашего великого Совета собрал я, в виду разных мнений по выставленным вопросам к нашему вниманию, объявляю перерыв, о дополнительном собрании вас всех уведомят отдельно, уважаемые члены благородных семей», - согласно протоколу, Кварион закрыл подобной фразой заседание, после которого все присутствующие поспешили удалиться. Вот только Король оставался сидеть на своем месте, наблюдая за эльфийкой, которая получила согласие на свое предложение подобным решением Квариона.
- «Я соглашусь», - с нотой подозрения ответил монарх, когда они остались одни, «хотя может об этом и пожалею», пронеслась мысль, которую лучше было не озвучивать. – «И дам распоряжение, что бы в банкетном зале приготовили ужин для Короны», - используя последнее слово, Кварион часто указывал им себя и Нимиэль, хотя и мог представить, как обрадуются придворные повара, когда услышат такой неожиданный вердикт о решении Ними, а ведь сейчас был уже обед. Заседание Совета никогда не проходило быстро. – «Надеюсь, обойдемся без придворных дегустаторов?», - вопрос с сарказмом, а быть может и риторический, больше говорящий за себя, в стиле «только давай обойдемся без яда».

Зал заседания Совета стремительно опустел, пока что не осталось никого, ну как никого, кроме Короля и Королевы, но это помещение никогда не предназначалось для Короны, тем более, что монархи на подобного рода мероприятиях были редкими гостями. Но то же были тогда хозяева, неужели эти прихвостни, которые спали и видели, просыпались и мечтали как бы любое событие, даже пусть это будет трауром в масштабах всей земли, однако обязательно нужно обратить в свою пользу, слезы вдов или сирот превратить в вес власти или, что еще хуже, звон монет. Политика Эларии была самым настоящим полем, с виду которое выглядело очень красиво. О нем пели баллады менестрели, ему посвящали поэмы аристократы, но весь поистине вкус мог ощутить лишь тот, кто перестал бы любоваться и восхищаться этим краем и сделал бы шаг, один только шаг, что бы понять, какую почву скрывает эта красота. Все это Кварион всегда помнил, обдумывая и прогнозируя каждое свое решение, которое он принимал в стенах дворца, и всю жизнь ему твердили про необходимость короной соблюдать этакое эфемерное равновесие между умалишенным благородством отдельных светлых домов и ястребов темных семей, это называлось политика компромиссов. Но ведь каждый в итоге видел, подобно маяк во время шторма, процветающую Эларию, говорил об этом, напоминал про то, что бы если уж и другие не верили, то чтобы самому хотя бы верить в эти глупости.
А на деле, все сводилось к человеческой корысти, грабежу и интригам – настолько обнищал лесной народ в своих целях. Именно такие мысли навеяли на правителя, когда его коллега сказала про умение соблюдать правила некой «игры», которую каждый вел сам отдельно, создавая мгновенные союзы, шаткие и переменчивые, что бы в нужный момент достигнуть своего. Кварион призирал политику, пытаясь уступить простор для коварства и интриг, в их большей степени, для своей коллеги Нимиэль, к которой он относился по-другому. Нельзя было говорить о ненависти, призрении, возможно, это была та самая грань между одобрением и состязанием, за рамки, которых он не позволял своему отношению к ней меняться, ведь все же он был Королем.
Кварион внимательно слушал все слова Королевы, в них мог быть скрытый смысл или его подготовка к предстоящему ужину. Но сейчас эльф не опасался, особо даже не беспокоился в присутствии злейшего врага многих, ведь если ты сам никто, то и терять тебе нечего, но если на тебе груз всего государства, за которое ты в ответе, со временем забываешь, где та граница, за которой ты перестал быть самим собой. Эльф поднялся со своего места, и прошел к той же арке, но остановился позади эльфийки, удивительно, но сейчас они смотрели в одну сторону – редкое явление для четы этого замка.
- «Членов Совета уже нет, общение по протоколу сейчас не обязательно, если знаешь», - тихо проговорил Кварион, не желая продолжать тот образ рутины, который только что был окончен, но все же он прилаживал титанические усилия, что бы оставаться хладнокровным и спокойным, чтобы не показать свою усталость от прошедшего собрания.
- «Я смотрю, ты выздоровела и очень этому рад. Хотел дать тебе покой и не беспокоить подобными заседаниями, зная, как они выматывают» - искренно ли говорил эльф, действительно радуясь, что с Нимиэль ничего ужасного после отравления не случилось, ведь будь он абсолютно безразличен к ней, никогда бы не рисковал собой, спасая ее жизнь. Или же лицемерил, умышленно не пригласив ее, что бы заставить нервничать и пересматривать свое поведение, бросить тень на ее планы и поставить под угрозу ее цели? – точно нельзя было сказать. Скорее в равной степени эти два мотива преобладали в его поступке, ведь Кварион знал, с каким игроком связана его партия, а значит и фигуры должны быть соответствующими.
- «И все же ты жива, знаешь почему? – Ответ прост до безобразия. Потому что для того, кто что-то хочет сделать на самом деле, кого-нибудь спасти или же, напротив, стереть с лица земли, не остановит и не подтолкнёт ни один закон, как бы красиво он не был писан на пергаменте в архивах. А что касается Эларии», - эльф сделал небольшой перерыв, но после глубокого вздоха продолжил, - «Она великая, но не без пороков, а значит и уязвима и никто кроме Короны, не способен ее удержать». Говоря слово «никто», эльф имел в виду как все вместе взятые семьи темных домов, включая сестру Королевы, так и все светлые дома, учитывая даже свою жену. Кварион не услышал ни единой реплики со стороны собеседницы, потому последовал к столу и занял свое место, - «Мы можем обсудить сейчас все твои предложения, если по каким из них ты ждешь моей поддержки при голосовании, а вечерний банкет мог бы послужить ненавязчивым подведением итогов».